Это мой первый фик по данному фандому. "Не бить больно" не прошу, просто к слову.
фандом: "Легенды о Героях Галактики"
действующие лица: Пауль фон Оберштайн, НЖП
жанр: ангст
ЩИТ ДЛЯ ЛОЭНГРАММА
Ты лежишь передо мною
Мёртвой бабочкой ночною,
Неоправданной виною.
Я молчу, немея…
(Г.Л. Олди)
Мёртвой бабочкой ночною,
Неоправданной виною.
Я молчу, немея…
(Г.Л. Олди)
читать дальшеВ кабинет Пауля фон Оберштайна штабные старались лишний раз не заходить. А зайдя – смыться побыстрее. Обычная строго-казённая комната – но подчёркнутое вежливое дружелюбие и неподвижный змеиный взгляд её хозяина наводили на мысли о тюремной камере, беспощадном белом свете лампы в лицо и не менее беспощадных вопросах…
В общем, незачем там было задерживаться, особенно сейчас, в разгар слухов об исчезновении любимой собаки начштаба.
- Добрый день. Это, наверное, ваше?
Оберштайн несколько секунд смотрел на лежащий перед ним предмет. Затем с застывшим лицом перевёл взгляд от коричневого кожаного ошейника с табличкой на того, кто его принёс. Если бы искусственные глаза могли метать молнии, от стоящей перед столом девушки осталась бы только дымящаяся дыра в паркете. А то и в балке перекрытия этажа.
- Где собака?
- У меня, – гостья выглядела скорее удивленной, чем испуганной. – Я нашла её на улице, она потерялась, а там ваше имя, на ошейнике, - девушка сбилась, смущённо улыбнулась. – Я много слышала о вас, вот и…
- Ясно, – кивнул Оберштайн, – благодарю вас, фройляйн…
- Кенинг. Гертруда Кенинг.
- Фройляйн Кенинг, вы получите вознаграждение за то, что нашли пса. По какому адресу вы…
- Не надо, спасибо, – девушка явно обиделась, – я, знаете ли, не торгую чужими друзьями. Забирайте собаку, денег не нужно.
Она отбросила со лба тёмно-русый локон, снова улыбнулась. Хорошей, чистой улыбкой человека, ни от кого не ожидающего подвоха.
- Ваш красавец уже соскучился по вам. Я живу на Рудольфштрассе 8, это восточная окраина города.
- Мне известно, где находится Рудольфштрассе, – сухо отозвался начштаба и приказал подогнать машину к парадному подъезду.
В автомобиле они разговорились. Точнее, говорила Гертруда, а Оберштайн… Он всегда умел хорошо слушать. Девушка оказалась дочкой мещанина из пригорода, учившейся в столице на курсах делопроизводства.
- Значит, вы собираетесь стать потом секретарём, фройляйн Гертруда?
Он сам не понимал, что его толкнуло тогда… Но чутьём на ценные кадры мог похвастаться не только Лоэнграм. Во всяком случае, пожалеть о том, что он предложил Гертруде у него работать, Оберштайну пожалеть не пришлось. Ни разу.
* * *
- На сегодня всё, фройляйн Гертруда, можете идти.
Труди подровняла и без того безупречную стопку документов.
- Герр Оберштайн…
Он обернулся.
- Сделать вам кофе? Мне показалось, вы устали.
- Вам показалось.
Это было невыносимо. Гертруда тряхнула головой, так что русые завитки рассыпались по плечам.
- Вы же сами себя убиваете, – тихо сказала она. – Я не про усталость и не про кофе. Эта всеобщая ненависть… Все просто спят и видят, что вы… Зачем?
Оберштайн тяжело вздохнул. Похоже, вопрос требовал разъяснений.
- А как бы вы сами ответили, фройляйн? – он тоже говорил негромко, но так, что у Гертруды на секунду перехватило дыхание. Впервые за несколько месяцев работы она всерьёз испугалась своего шефа. Труди помолчала, пытаясь собраться с мыслями и незаметно вытереть о юбку взмокшие ладони.
- Вы щит, – сказала Труди. – В щит летят не только стрелы, и даже не только ракеты. Бывает, что и тухлые помидоры. Но если вас не будет, они полетят в адмирала Лоэнграмма. И ракеты, и помидоры.
Тишина неуловимо потрескивала в ушах. То ли это падали пылинки, то ли ломалась, покрываясь лабиринтом трещинок, чья-то невидимая броня…
- Хватит вам пешком домой ходить, Труди. На сегодня можете взять мою машину.
Девушка поблагодарила, вышла. Оберштайн смотрел в окно, как она спускается по лестнице на площадь, идёт к автомобилю…
Рыжее пламя взметнулось до окон второго этажа. Здание вздрогнуло, оконное стекло, вспухнув пузырём, с визгливым звоном бросилось в лицо начштаба. Не чувствуя боли, машинально размазывая по щекам красные потёки, Оберштайн выбежал наружу. Мир вокруг исчез, осталось только ревущее пламя и неподвижное тело на ступенях у парадного входа…
Организаторов покушения нашли.
Говорили, что смертный приговор им Оберштайн привёл в исполнение лично.
Впрочем, про «тень» Лоэнграмма всегда ходили самые странные сплетни.